[Consta]

Сообщение от mika_il

Я обозначал для своих читателей - человек существо психологическое. Для Вас вероятно это настолько неважно по сравнению с завоеванием быть социальным животным,

Да уж, хоть и не и не в тему,но выскажусь тоже. Вы зачем то постоянно пытаетесь мимикрировать под теософа? Зачем? При этом постоянно искажаете теософские идеи. И при этом сами же и пишете, что теософом не являетесь. Смысл?(Ладно, это все риторическое было)

У теософии как раз нет противоречия в обозначении человека как "социальное животное" или "существо социальное". В соответствии с идеей, что современные люди прошли через этап животного, а современные животные станут в будущем человечеством (среди которых современные люди будут Махатмами), и тем, что как биологический вид развивался через социализации (род - племя - нация -человечество) - то и нет никаких оснований считать человека несоциальным. Именно развитие социальной специализации и сделало человека "царем природы".

Сообщение от mika_il

человечество знает немало примеров, когда индивидумы отделяли себя от этой среды запросто и при этом не только не происходило их одичания, но наоборот - происходило их качественное перерождение

Пример можете привести? Вы понимаете разницу между выходом уже сложившейся личности (на подобии монахов или ученых\философов отшельников) и изначальным отсутствием социального окружения? Есть примеры настоящих Маугли (одичавших детей) - зрелище печальное. как правило - такие дети долго не живут, и становятся полностью теми, среди кого довелось выживать. Среди собак - собакой, среди обезьян - обезьяной, среди птиц - птицей. (в инете достаточно много об этом есть)

Сообщение от mika_il

Именно потому что некое "само-" в человеке всё-таки есть

Конечно есть, как и у любого живого существа вплоть до атома. Вопрос в степени развития.

Сообщение от mika_il

Я обозначал для своих читателей - человек существо психологическое

Непонятно что вы сами подразумеваете под "психологическоим", а в теософии "психе" как раз и есть аналог "животной души","астрального тела", одинаково свойственной и животным и человеку.

Ну и по поводу детей и прочего - немного настоящей теософии -

"...В младенческом возрасте высшие способности еще не развиты, но, как известно, находятся в зачаточном, рудиментарном состоянии. Младенец – лишь животное, каким бы "ангелочком" он ни казался своим родителям, что вполне естественно. Даже самое прекрасное тельце младенца – всего лишь ларец, готовящийся принять сокровище. Младенец – животное, эгоистичное создание, и больше ничего. В нем нет ничего даже от души, психе, за исключением жизненного принципа; голод, страх, боль и удовольствие, похоже, составляют основу всех его понятий. Котенок и тот превосходит его во всем, кроме возможностей. Серое вещество мозга также еще не развито. Со временем он начинает проявлять ментальные способности, но они имеют отношение в основном лишь к внешним предметам. Развитие ума ребенка может затронуть только ту часть души, которую Павел называет душевной, а Иаков и Иуда – чувственной или душевной. Отсюда слова Иуды (Иуд., 19): "душевные, не имеющие духа", и Павла:

Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно. (1 Кор., 2, 14).

Только взрослого человека, научившегося различать добро и зло, мы можем назвать духовным, разумным, обладающим интуицией. Дети же, развитые до такого уровня, были бы явлением преждевременным, ненормальным – ошибкой природы.

Почему же тогда ребенок, никогда не живший иной жизнью, кроме как животной, никогда не различавший правду от лжи, которому все равно, жив он или умер, ибо он не может понять ни жизни, ни смерти, должен стать индивидуально бессмертным? Человеческий цикл не завершается, пока человек не пройдет через земную жизнь. Ни одну ступень испытания и опыта нельзя проскочить. Необходимо быть человеком, прежде чем стать духом. Мертвый ребенок есть ошибка природы – он должен жить снова; и та же самая психе вновь возвращается на физический план через другое рождение. Подобные случаи, наряду с врожденными идиотами, как сказано в "Разоблаченной Изиде", – единственные примеры человеческого перевоплощения. Если каждый ребенок-дуада бессмертен, то почему мы должны отказывать в подобном индивидуальном бессмертии дуаде животного? Тот, кто верит в триаду человека, знает, что младенец это всего лишь дуада – душа и тело; и личность, присущая только душе, как нас убедили в этом философы, бренна. Переживает смерть лишь совершенная триада. Я говорю "триада", ибо по смерти астральная форма становится внешним телом, внутри которого, подобно психе на земле, раскрывается еще более тонкое – и их, в большей или меньшей степени, осеняет ноус. Из-за недостатка места полковник Олькотт не смог изложить эту доктрину более подробно, иначе он бы добавил, что даже не все элементарии (человеческие) уничтожаются. У некоторых из них все же есть шанс на спасение. Невероятным усилием они могут удержать свой третий, высший, принцип и благодаря этому хотя и медленно и болезненно, но все же восходить, сфера за сферой, сбрасывая при каждом переходе отягощающие прежние покровы и облачаясь во все более сияющие духовные оболочки – до тех пор, пока триада, освободившись от всех временных частиц, не погрузится в нирвану и не станет единой – Богом.

Воистину тот, в ком после смерти не осталось ни единой искры божественного руаха[2], или ноуса, дающей последний шанс на спасение, – настоящее животное. И все же такие прискорбные исключения имеются – и не только среди порочных людей, но и среди тех, кто всю свою жизнь, заглушая мысли о посмертном существовании, убивал в себе последнее желание достигнуть бессмертия. Только воля человека, его всемогущая воля, сплетает судьбу, и если человек твердо убежден, что смерть – это разрушение, то он его и получит. Наш опыт показывает, что выбор физической жизни или смерти зависит от воли. Некоторые люди силою выбора вырывают себя из челюстей смерти, в то время как другие уступают малейшей болезни. Что человек делает со своим телом, он может сделать и со своей разво-площенной психе....
...Но в наше время более развитой психики каждый истеричный сенситив мнит себя пророком – и смотрите: медиумов уже тысячи! Без всякого предварительного обучения, самоотречения или хотя бы ограничения своей физической природы они полагают, выступая в качестве глашатаев неопознанных и неопознаваемых разумов, что превзойдут Сократа в мудрости, Павла – в красноречии, а самого Тертуллиана – в пламенном и авторитетном догматизме. Теософы не из тех, кто присваивает себе непогрешимость или признает ее в других; судя других, они хотели бы, чтобы и их судили так же.

Итак, во имя логики и здравого смысла, прежде чем обмениваться эпитетами, давайте представим наши разногласия на суд разума. Давайте будем все сопоставлять и, отбрасывая эмоции и предрассудки как недостойные логиков и экспериментаторов, придерживаться только того, что выдержало испытание беспощадным анализом."
Блаватская Е.П. "Дух" и "Душа"