[Dar]

Существует рассказ Епифания со слов старцев-очевидцев: «Преподобный
носил сермяжную ткань из простой овечьей шерсти, да при том такую ветхую,
которую, как негодную, другие отказывались носить. Чаще всего шил одежду
сам. Однажды не случилось хорошего сукна в обители, была лишь одна
половинка гнилая, пёстрая и плохо сотканная. Никто из братии не хотел ею
пользоваться. Один передавал другому, и так обошла она до семи человек. Но
Преподобный Сергий взял её, скроил из неё рясу и не хотел уже расставаться».

Тот же Епифаний при этом добавляет: «Яко и не познатися ему, худости ради
риз его». И приводит следующий случай. Многие приходили издалека, чтобы
взглянуть на Преподобного. Пожелал видеть его и один простой землепашец. При
входе в монастырскую ограду стал спрашивать братию — как бы повидать их
славного игумена? Преподобный же тем временем трудился в огороде, копая
заступом землю под овощи.
– Подожди немного, пока выйдет, — отвечали иноки.
Крестьянин заглянул в огород через щель забора и увидел старца в
заплатанной рясе, трудившегося над грядкою. Не поверил он, что этот скромный
старец и есть тот Сергий, к которому он шёл. И опять стал приставать к братии,
требуя, чтобы ему показали игумена.
– Я издалека пришёл сюда, чтобы повидать его, у меня до него дело есть.
– Мы уже указали тебе игумена, — ответили иноки. — Если не веришь, спроси
его самого.
Крестьянин решил подождать у калитки. Когда Преподобный вышел, иноки
сказали крестьянину:
– Вот он и есть, кого тебе нужно.
Посетитель отвернулся в огорчении.
– Я пришёл издалека посмотреть на пророка, а вы мне сироту указываете.
Никакой не вижу в нём чести, величества и славы. Ни одежд красивых и
многоцветных, ни отроков, предстоящих ему... но всё худое, всё нищенское, всё
сиротское. Не до того я ещё неразумен, чтобы мне принять сего бедняка за
именитого Сергия.
Иноки обиделись, и только присутствие Преподобного помешало им выгнать
его. Но Сергий сам пошёл навстречу, поклонился ему до земли, поцеловал и
повёл за трапезу. Крестьянин высказал ему свою печаль — не пришлось видеть
игумена.
– Не скорби, брате, — утешил его Преподобный. — Бог так милостив к месту
сему, что никто отсюда не уходит печальным. И тебе Он скоро покажет, кого
ищешь.
В это время в Обитель прибыл князь со свитою бояр. Преподобный встал
навстречу ему. Прибывшие оттолкнули крестьянина и от князя, и от игумена.
Князь земно поклонился Святому. Тот поцеловал его и благословил, потом оба
сели, а все остальные «почтительно стояли кругом».
Крестьянин протискивался и, обходя кругом, всё старался рассмотреть — где
же Сергий? Наконец, снова спросил:
– Кто же этот чернец, что сидит по правую руку от князя?
Инок с упрёком сказал ему:
– Разве ты пришлец здесь, что досель не слыхал об отце нашем Сергии?
Только тогда понял крестьянин свою ошибку. И по отъезде князя бросился к
ногам Преподобного, прося прощения.
Сергий же утешил его, сказав:
– Не скорби, чадо, ты один справедливо рассудил обо мне.
И побеседовав с ним, отпустил с благословением. Но простодушный
землепашец до того был побеждён кротостью великого Старца, что вскоре снова
прибыл в Обитель, чтобы уже остаться в ней, и принял монашество. Так простота
и великая благодать Преподобного действовали сильнее всякого великолепия.