[Владимир Чернявский]

Сообщение от adonis

...Увы! Но так будет и дальше, в том виде как предложено выше "выбрать земного учителя до конца", это и есть создание идола априори.

Отнюдь. Это важный вид духовной практики - (буддисты сказали бы - "уровня тантры" (или гуру-йоги), христиане - "уровня послушника").

Как сказано у того же Лествичника:

...Когда мы, в намерении и разуме смиренномудрия желаем покорить себя ради Господа, и без сомнения вверить спасение наше иному: то, еще прежде вступления нашего на сей путь, если мы имеем сколько-нибудь проницательности и рассуждения, должны рассматривать, испытывать и, так сказать, искусить сего кормчего, чтобы не попасть нам вместо кормчего на простого гребца, вместо врача на больного, вместо бесстрастного на человека, обладаемого страстьми, вместо пристани в пучину, и таким образом не найти готовой погибели. Но по вступлении на поприще благочестия и повиновения уже отнюдь не должны мы испытывать или судить в чем-нибудь доброго нашего наставника и судию, хотя, может быть, в нем, как в человеке, и увидим некоторые малые согрешения. Если же не так, то сделавшись сами судиями, не получим никакой пользы от повиновения.

Вот примерно тоже в практике буддийской ваджраяны:

Прежде чем ты испросишь наставлений в Дхарме или посвящения у какого-либо наставника, испытай его качества. Но коль ты уже получил [какое-либо наставление или посвящение] у него, то даже если он щеголяет четырьмя аморальными деяниями [т. е. убийство, воровство, ложь и распутство], ты уже не смеешь отступать от своей веры в наставника, поносить его словами, испытывать его качества и
т. п., но должен обращаться к нему как к совершенно достойному твоего благочестивого почитания.
В наши времена уже невозможно найти Гуру, который освободился бы от всех пороков и в совершенстве развил бы положительные качества. Но даже если бы и была возможность встретить такого совершенного Гуру, все равно без чистого виденья ты ошибочно принял бы его положительные качества за ошибки, подобно тому как Девадатта видел пороки в Самом Бхагаване.
Поскольку большинство людей ныне "богаты" лишь одним - пагубными деяниями, то мы зачастую принимаем положительные качества за ошибки, а ошибки - за положительные качества. Поскольку мы зачастую принимаем за "достопочтенных" тех, кто не может ни явить, ни сохранить религиозные качества, то нам невозможно по-настоящему узнать чьи-либо качества посредством испытания.
...
Но самое главное - не допускай даже в мысли разбора недостатков своего Гуру.

Важно понять, что, конечно, данный путь подходит не всем и не все к нему готовы. Для кого-то подходит постепенный путь сутр.

Между тем, можно не стоит забывать классическую статью Елены Петровны:

Каждый теософ, став кандидатом в челы, или удостоившись чести быть избранным, должен сознавать неписанное взаимное обязательство, даже если не последовало официального заявления и признания обеих сторон, -- подобное обязательство является священным. Это -- узы на весь семилетний испытательный срок...
...Таким образом, главное и единственное обязательное условие, требуемое от кандидата или челы в период испытания, -- это просто безусловная верность выбранному Учителю и его целям. Это условие sine quâ non [совершенно необходимое]; и это, как я говорила, связано не с каким-либо с чувством зависти, а просто с тем обстоятельством, что если магнетические отношения между обоими когда-нибудь разрушатся, то для их восстановления потребуется вдвое больше времени; и кроме того, несправедливо и неразумно, чтобы Учитель тратил свои силы на тех, чье конечное дезертирство часто можно ясно предвидеть заранее. Сколь многие из тех, кто ожидая "одобрения заранее", как я это назвала бы, и будучи разочарованы в этом, обвиняют своих Учителей в эгоизме и несправедливости вместо того, чтобы скромно повторять mea culpa [моя вина]? Они способны по своей воле рвать нить, связывающую их с Учителем, десять раз за один год, и все же будут каждый раз надеяться, что все вернется к старому!
...И все же тем теософам, которым не нравится наше Общество в целом, никто никогда не давал каких-либо поспешных обещаний; тем более, ни Общество, ни его основатели никогда не предлагали своих "Учителей" как премию за хорошее поведение. Многие годы каждому новому члену говорилось, что ему не обещают ничего; он должен ожидать всего лишь от своих личных заслуг. Теософ полностью свободен и ничем не ограничен в своих поступках. Если он чем-то недоволен, он волен alia tentanda via est [искать другие пути], менее тяжелые и утомительные; и так до тех пор, пока он не будет готов принять на себя ученичество и не решится заслужить покровительство Учителя. Прежде всего к таким людям я обращаюсь сейчас с вопросом: а выполнили ли вы свои обязательства и обещания? Вы, которые охотно возложили бы всю вину на Общество и его Учителей (последние -- воплощение милосердия, терпимости, справедливости и вселенской любви), вели ли вы подобающую жизнь, которую должен вести человек, пожелавший стать кандидатом в ученики, и соблюдали ли вы все необходимые в таком случае требования? Пусть тот, кто чувствует в своем сердце и своей совести, что так оно и было, -- что он не совершал никаких серьезных проступков, никогда не сомневался в мудрости своего Учителя, никогда не искал другого Учителя, или Учителей, стремясь как можно быстрее сделаться оккультистом и овладеть оккультными силами; и что он никогда не изменял ни в помыслах, ни на деле своему теософскому долгу, -- пусть тот, говорю я, выйдет вперед и протестует. Он вправе делать это без всякого страха, поскольку не понесет за это никакого наказания и даже не получит ни единого упрека, если не считать того, что он будет исключен из Общества -- того самого, которое известно своими самыми широкими и либеральными взглядами, наиболее всеобъемлющего из всех известных и неизвестных Обществ. Я опасаюсь, правда, что мое приглашение останется без ответа. Я знаю, что за одиннадцать лет существования Теософского общества из семидесяти двух принятых на испытательный срок полных чел и нескольких сотен мирских кандидатов всего лишь трое до сих пор не утратили своего статуса, и всего лишь один из них достиг истинного успеха. Никто не вынуждает кого-либо идти в ученичество; никаких обещаний не дается, -- ничего, кроме того, что между Учителем и вероятным учеником существуют взаимные обязательства. Истинно, истинно, много есть званых, но мало избранных; или, точнее, мало тех, у кого есть достаточно терпения, чтобы пройти весь мучительно горький путь до конца, -- если можно выразить таким образом простую настойчивость и единство цели.

Сообщение от adonis

...Каким боком у человека может быть развита культура выбора учителя или культура ученичества, если учителя в их жизни ещё ещё не было? Не было, но хочется?

Важно понять - зачем "хочется"? Какой мотив и каков подход к ученичеству? Есть ли правильное понимание учительства?