[ecolog]

УРОК НАСТРОЕНИЯ (З.Душкова "77 Жемчужин, сияющих на чётках Времени")

Кукла Барби лежала на столе... Её забыли здесь с вечера, и она была вынуждена всю ночь пролежать на этой жёсткой доске. Ей — королеве всех кукол, непревзойдённой очаровательнице — было обидно и досадно за проявленное к ней невнимание. Разве нет в продаже домиков для неё, в которых можно располагать удобные постели и укутать её пушистыми одеяльцами?! Нет! В этом доме её не уважали. В конце концов, можно было уложить рядом с собой... Вон она — виновница торжества, спит себе, сладко свернувшись в мягкой постели. Это ей вчера подарили такой роскошный подарок, какой может представлять собой только кукла Барби. Фу! Какое пренебрежение оказано ей этим ребёнком! Вдобавок ко всему, при свете начавших заглядывать солнечных лучей она вдруг увидела, что рядом с девочкой на подушке лежит кто-то. О, это было невыносимо! Рядом лежал какой-то обтрёпанный плюшевый Мишка, с оторванным ухом и пришитой лапой, которая казалась короче другой. Как она могла?! Предпочесть этого оборванца такой сияющей красотке Барби! Ну, это было верхом нахальства! Кукла беспощадно клеймила свою новую хозяйку и этого заморыша, столь тепло пригревшегося рядом с девчушкой. Гнев захлёстывал всё её хрупкое существо. Девочка проснулась, открыла глазки и сладко потянулась. «Доброе утро, Мишенька, — сказала она этому плюшевому комку и спросила, — а что тебе приснилось сегодня?» Естественно, эта кучка плюшевого тряпья молчала. Что же мог ответить этот болван, набитый грязной ватой?! Вот если бы девочка спросила куклу, она бы ей ответила, ведь внутри у неё был встроен говорящий механизм... «Ох, эта варварская Россия, говорили же, что нельзя сюда ехать! Здесь какие-то ненормальные дети!» — вздохнула кукла, продолжая лежать на грубом холодном столе.
Утреннее солнце, медленно наступая, уже успело залить ярким светом эту крошечную комнатку, где всё ещё лежала в постели маленькая девочка. Ей не надо было идти сегодня в садик, потому что был выходной день. А вчера был тоже очень замечательный день, потому что это был день её рождения — ей исполнилось пять лет. Вот какая она большая стала, почти взрослая. Она стала думать про вчерашний день и вдруг вспомнила, что ей подарили много красивых подарков. Вспоминая их, она мысленно останавливалась на каждом и как бы осматривала его заново. Перед ней также вставали образы людей, которые принесли эти подарки. И, ярко переживая вновь свой праздник, она как бы шёпотом посылала им своё «спасибо». Девочка встала и увидела, как на столе сиротливо лежала прелестная куколка. Как же она могла забыть о ней?! Ведь вчера была так рада, когда ей вручили в яркой красивой коробочке эту игрушку. И она играла весь вечер только с ней, не обращая внимания на другие. Да и все взрослые, и дети только и любовались красивым платьицем Барби, её туфельками, её волосами, её бантами, как будто у неё был день рождения, а не у девочки... Она, конечно, не хотела, чтоб так же все восхищались ею, но всё-таки было неприятно, ког-
да всё внимание было обращено только на куклу. Хотя, если честно признаться, Барби была просто восхитительна... Когда все гости разошлись, мама ещё долго убирала со стола и мыла посуду. Она была уставшая и не особенно радостная, как раньше. Низко опустив голову над льющейся водой, она молча складывала тарелки в ровные стопки... «Ты почему ещё не спишь?» — спросила она дочь, увидев, что та вошла на кухню. «А я ещё не хочу, — ответила девочка, — я посижу с тобой». Некоторое время они молчали: мать, занятая своим делом, и дочь, всё ещё разглядывавшая свою прелестную куколку. Потом мама убрала на место посуду. «Пойдём, я тебя уложу спать, — сказала она, — не то папа проснётся и будет недоволен, что ты до сих пор не спишь». Они тихонько прошли мимо спальни, чтоб не разбудить его, и закрылись в детской. Мама тепло закутала её, подвернув одеяло, и сказала: «Спи, уж скоро солнце взойдёт».
В доме было тихо, родители, наверно, ещё спали. Девочка решила немного поиграть и, подхватив куклу, забралась вместе с ней под одеяло. На губах у Барби сияла улыбка. «У тебя, наверно, хорошее настроение! — сказала девочка. — Смотри, Миша, какая она радостная и весёлая, а ты всегда какой-то грустный. У тебя, наверное, плохое настроение! — Девочка положила их рядом и укрыла одеяльцем. — Лежите тихо, — сказала она, — не то вы всех разбудите, и они будут говорить, что им с утра испортили настроение, и могут злиться весь день». Она легла рядом с ними и обняла пухленькой ручкой своих друзей, молчаливо прижавшихся к ней. Вместе им было уютно и тепло и уж совсем не хотелось вылезать из-под одеяла. «Доченька, — донёсся голос матери, — пора вставать, скоро уж обед будет». Девочка, видимо, незаметно для себя заснула, и солнце действительно уже ослепительно сияло, заглядывая в окно. Из кухни доносился голос отца, поторапливающий их. Девочка встала, быстренько умылась, пока мама заправляла её постель, и подумала о том, что ей уже пять лет и она почти взрослая, поэтому будет теперь сама заправлять свою постель. Она забежала на кухню, забралась на колени к отцу, поцеловала его и, быстро подскочив, села на своё место, которое было прямо у окна. Она взглянула на улицу и сказала: «Какая сегодня хорошая погода, у неё, наверно, сейчас замечательное настроение!» «Наверно, надо им воспользоваться, — сказал папа, — и пойти прогуляться». Быстро не то позавтракав, не то пообедав, дружная семья выпорхнула на улицу. У всех сегодня было прекрасное настроение, и, весело смеясь, они добрались до утопающего в зелени парка, где было в этот час весьма оживлённо. Дети бегали, катались на машинках, ездили на велосипедах, радостно повизгивали, вращаясь на каруселях. А родители, стоя внизу, в сторонке, смотрели на них и нежно улыбались. Кто-то из них тоже повизгивал от удовольствия, взметаясь ввысь на качелях вместе с детьми. Да! Этот день явно принёс всем хорошее настроение. Вдоволь нагулявшись и накатавшись, семья счастливая вернулась домой.
Весь дневной режим был нарушен: девочку не заставляли сегодня спать после обеда и даже пошли вместе гулять, что случалось довольно редко. Она была счастлива. И никто на неё ни разу не крикнул и не отогнал, сказав: «Уйди, у меня нет настроения с тобой играть» или «Не лезь к папе, у него сегодня нет настроения», — говорила мама. Да и папа частенько вздыхал, говоря: «Что-то наша мама сегодня пришла не в настроении». Девочка не могла понять, что же это такое — настроение! Если человек был без него, то сразу становился злой и раздражительный, а если у кого-то в это время было настроение, то оно куда-то исчезало. «Ну вот, опять испортил настроение!» — говорили они, становясь сами грубыми и злыми. «Интересно! Что же из себя представляет это загадочное настроение и где его можно взять?» — думала девочка, готовая набрать его полные кармашки и раздарить всем. За свою коротенькую жизнь она успела заметить, что самые добрые и хорошие люди — это те, у которых было это самое настроение. Они были весёлые, как бы сияющие, ласково разговаривали, и вообще трудно передать, какие это были замечательные люди. Вот бы всем быть такими! Но для этого нужно было иметь только лишь настроение, всего лишь малость — настроение... «Где же его взять?! — вновь мелькнуло в голове девочки, когда из соседней комнаты донёсся возглас матери: «Опять ты мне всё настроение испортил!» Значит, оно всё-таки было в маме — это настроение, но только уже испорченное. И снова девочка не успела заметить, как же папа его испортил. Ну, допустим, испортить игрушку — значит оторвать руку или ногу у куклы, открутить ей голову: хочется же в конце концов заглянуть, что там у неё внутри... А родители потом ругают за любопытство и грозятся больше не покупать игрушки... Но ведь у мамы всё всегда оставалось целым, значит папа испортил что-то там, внутри. Хотя, как он мог знать, что у нее там внутри, ведь он же не мог заглянуть туда, ничего не оторвав. «Как же починить маме испорченное настроение?» — подумала она. Рядом тихо назревал скандал, и уже слышно было, как папа говорил: «Это ты мне испортила настроение!» Девочка забралась на кроватку и села, пытаясь разрешить вставшую перед ней задачу. Она знала, что в такие моменты лучше не появляться им на глаза, да и не хотелось: они становились такие некрасивые и такие чужие, когда у них было плохое настроение... Девочка вспомнила, как ей вчера было грустно, и все спрашивали: «Что? У тебя нет настроения?» Она, конечно, точно знала: вещи с таким названием у неё нет. Но потом стали приходить гости, дарить подарки... В раздумьях она тихо гладила свою Барби по волосам, предавшись воспоминаниям, как она радовалась вчера и весело носилась между гостей, и мама с папой говорили: «Смотри-ка, у неё появилось настроение!» Так вот в чём тайна! У неё же появилась Барби, значит, она и есть настроение — та загадочная вещь, которая нужна всем. Она прижала куклу к груди и, быстро соскользнув с кроватки, побежала к родителям. Охваченная радостью от счастливой разгадки, она ворвалась в комнату, где уже вовсю бушевали страсти, родители извергали поток обвинительных слов друг на друга. Но Барби была одна! Какое несчастье! А перед ней было два человека, у которых не было настроения. Кому же дать его: маме или папе? «Ну вот! — как бы в один голос воскликнули родители. — Уже ночь, а ребёнок до сих пор не спит от твоих криков и днём не спала, весь режим её нарушили!»
Девочка закрыла за собой дверь, выходя из комнаты родителей, прижимая к груди Барби, которую те отказались взять и сказали: «Иди спать! Ты просто перегрелась на солнце и несёшь всякую чепуху». Малышка закрыла дверь своей комнаты и под звуки голосов, то стихающих, то переходящих на крик, пыталась заснуть. Она слышала тихие всхлипывания мамы и ласковый голос папы, успокаивающий её и говорящий нежные слова о любви... Она не заметила, как заснула и как затем отец с матерью тихо вошли с чистыми светлыми лицами, свидетельствующими о приобретённом загадочным образом настроении... Они осторожно укрыли дочь, ласково поглядели на неё, и увидев, что она что-то плотно прижимает к груди, обняв ручками, бережно высвободили из объятий хрупкую куколку Барби и положили её на стол... Чуть дальше отодвинули Мишку, чтоб он не упирался заштопанной лапкой в личико девочки... Они молча постояли, глядя на этого Мишку, и, как-то разом повернувшись друг к другу, светло и радостно улыбнулись, вспомнив тот день, когда Мишутка гордо восседал на капоте разукрашенной машины, которая везла их к счастью... Они вновь увидели друг друга такими же, какими были тогда: она в белоснежном летящем платье, а он, всё время пытавшийся держаться соответственно, в строгом костюме, по сути ещё совсем юноша, который сегодня должен стать достойным мужем... Погружённые в приятные воспоминания, они вышли, тихо прикрыв за собой дверь.
Барби осталась лежать на столе... Она уже не чувствовала, что под ней твёрдое, как камень, дерево. Кукла всё ещё ощущала на себе нежное тепло ручек своей новой хозяйки, которая совсем недавно плакала, прижимая её к груди, и горячие капельки слёз падали на яркое, нарядное платьице, сшитое модельерами далёкого родного континента... Барби так хотелось утешить девочку, которую, видно было, обидели родители... Как бы ей хотелось подолом своего шикарного платьица осушить слезы и вытереть этот подмокший носик! Но, к сожалению, её механизм не предусматривал таких движений... «Быть может, этот маленький пробел сумеют исправить в России?! — с надеждой подумала она. — Ведь поняла же девочка, что она — то сокровище, которое необходимо каждому, чтоб все были счастливы; правда, это сокровище она назвала «настроением». И сейчас она с нежностью взглянула на девочку, затем на покалеченного Мишку, который, видимо, пережил немало боли, и прошептала: «Бедненький...» Интересно, мог ли он быть таким же сокровищем и, как она, принести счастье — это загадочное «настроение», которым была сегодня Барби?! Это было очень важно знать для неё, чтобы понять тайный смысл фразы родителей, прошептавших: «...Мишенька. Ты всегда даёшь нам прекрасный Урок Настроения!»