[абрикос]

Чиновник, интуитивно понимая, что некое формальное требование вообще лишено смысла, не может себя пересилить и помочь посетителю этому требованию соответствовать. Как не мог бы ему помочь совершить любой другой бессмысленный ритуал. Точнее, как не мог бы помочь его совершить не просто посетителю, а очередному посетителю. Из многих сотен за месяц.

Сотрудник не может искать способы усовершенствования производства, если единственная цель оного — увеличение количества денег у кого-то в кармане.

Учёный не может что-то исследовать, если данное исследование — лишь для галочки. Чтобы «освоить бюджет».

Они все могли бы иметь личный интерес, который их двигал бы вперёд, несмотря на отсутствие так необходимой цели, но он потихоньку иссякает. И первые утратившие интерес ускорят потерю интереса у вторых.

На своей работе, в своём городе, в своей стране люди не одни, поэтому их утянут вниз другие. Но изначально это происходит, потому что работа, город и страна на самом деле не совсем свои. Их хочется ощущать своими, но ощущение рушится под натиском осознания, что всё это — какие-то очень сложные инструменты для отжима и отмыва денег третьими лицами, чьи намерения туманны и меркантильны.

Другие народы, быть может, умеют с этим справляться, но для нашего народа отчуждение является критическим. При отчуждении работы от работников, городов — от их жителей, страны — от её граждан с неизбежностью что-либо делать перестанут вообще все. Русские плевали на все формальные отношения с высокой колокольни. Они плевали на интересы бизнеса и деловую этику. Они плевали на трудовую дисциплину. Русский может запросто прокутить свалившиеся с небес деньги, но лишь крайняя нужда может его заставить делать то, во что он и его соратники ни капельки не верят.

Трудовой или военный подвиг русский совершает тогда, когда интуитивно понимает реальную полезность этого деяния. Общественную полезность — пусть даже всё «общество», на которое распространятся результаты этого подвига, состоит из трёх его товарищей. Русский совершает подвиг, когда за этим подвигом стоит хорошо обозначенная и с его точки зрения справедливая цель. Если цель ещё и великая, то русский совершает подвиг с поражающим воображение размахом. Но если цели нет или она недостойна или несправедлива, то ему абсолютно пофиг.

И без глобального адресата его усилий ему довольно быстро станет пофиг. И без устремлённых к цели соратников ему станет пофиг. И никакой «рачительный хозяин», никакой «диктатор», никакая «деловая этика», никакие «закон-есть-законы» его из этого состояния не вытащат.

Достойная, справедливая цель, прямая связь деятельности с общественным благом способны сотворить из русского необразованного крестьянина — великого учёного. Отсутствие всего этого даже великих учёных превратят в грядку с овощами. Всем будет пофиг.