[Лена К.]

Не приходилось раньше читать книгу Вейла Оуэна «Жизнь Высших Миров». Спасибо, что в этой теме о ней напомнили. Прочитала пока половину, но хотелось бы привести одно место, которое можно рассматривать просто как полезную притчу.
О книге В. Оуэна (V. Owen) из дневников Е.И.Р.

Дневники Е.И.Р. 30 ноября 1921
Е. Р[ерих] спросила, хорошая ли книга «Highlands of Heaven» Vale Owen?
— Иногда правда затемнена символами.

Дневники Е.И.Р. 15 мая 1928
— Что скажет Владыка о священн[ике] Owen’е?
— Корреспондент астрального плана.

Дневники Е.И.Р. 15 января 1933
— Вл[адыка], кто наставлял этого писателя из Тонкого Мира в кн[иге] «Letters of the living Dead Man» [англ.: «Письма живого усопшего»]?
— Не Я, но сотрудник Наш. Но он мог видеть и Меня.
— Хорошая книга?
— Хорошая, но немного философична, много рассуждений, но недостаточно натиска. Много недоговоренности. Так можно очень стремиться к представлениям о Тонком Мире.
— Кн[ига] «Letters from Julea»?
— Уже более посредственная.
— Сообщения Van Owen?
— Недурные, но сфера средняя. Но сфера высшая может сверкать как молния! Он не мог много видеть, ибо свет был велик для него. Главная причина в том, что на земле он мало готовился к Свету Огненному. Мало наблюдал и тем не приготовил сознание. Утверждаю, что при малом желании Тонкий Мир прекрасен. Также нужно приучиться сознательно не видеть что-либо низкое.

Итак, из книги. Служитель одной из светлых сфер передает мысленное послание записывающему Оуэну:

Я расскажу тебе о случае из моего собственного знания и опыта.
Меня однажды послали встретить человека, обращаться с которым надо было очень осторожно, потому что у него было много уже устоявшихся мнений об этих краях и ум его был переполнен идеями, что приветствуется в жизни, продолжающейся здесь. Сопровождающие духи доставили его из земного края и привели в рощу, где я его ожидал. Он шел между ними и казался ошеломленным, как будто искал что-то и никак не мог найти. Сначала он не мог видеть меня ясно; но я сосредоточил на нем свою волю, и наконец он посмотрел на меня вопросительно.
Тогда я сказал ему: «Господин, ты ищешь что-то и не можешь найти, а я могу помочь тебе. Сначала скажи мне, как долго ты пробыл в этой нашей стране?»
«Я затрудняюсь ответить. Со мной договорились отправиться за границу, и я думал, что еду в Африку. Но это место оказалось совершенно не таким, как я ожидал», ― отозвался он.
«Потому что это не Африка; и ты очень далеко от этой страны».
«Как же называется эта страна? И какого рода-племени здешние люди? Они белые и очень красивые, но я никогда не видел никого, похожего на них, даже по описанию в книгах».
«Что ж, это утверждение недостаточно точное для такого ученого, как ты. Ты читал об этих людях, не осознавая, что они есть нечто большее, чем безжизненные куклы. Это те, о ком ты читал как о святых и Ангелах. И я из их числа».
Он не верил мне и боялся оскорбить, не зная, какие последствия это может вызвать; ведь он был в чужой стране, среди чужого народа и без сопровождающих.
«Сейчас, ― сказал я, ― перед тобой стоит самое сложное задание из всех, которые ты когда-либо решал. Во всех своих странствиях ты никогда не подходил к преграде столь высокой и большой, как эта. Я буду совершенно откровенен с тобой и скажу правду. Ты ей не поверишь. Но пока ты не поверишь и не поймешь, твой ум не будет знать покоя и ты совсем не сможешь развиваться. Вот что тебе сейчас предстоит сделать: отбрось все устоявшиеся мнения и больше не считай себя грамотеем и великим ученым, но сущим младенцем в знании; и убеди себя, что почти все твои мысли относительно этой страны либо недостойны мыслящего существа, либо абсолютно неверны. Это жестокие слова; но они необходимы.
Посмотри на меня хорошенько и скажи, если можешь заглянуть в меня, был ли я честен и дружественен или нет».
Он смотрел на меня долго и очень серьезно и сказал наконец: «Хотя я в полной растерянности и не очень понимаю, что ты имеешь в виду, а слова твои похожи на речи заблуждающихся энтузиастов от науки, твое лицо достаточно честно, и, я думаю, ты желаешь мне добра. Так во что я должен поверить?»
«Ты слышал о смерти?»
«Я видел ее много раз!»
«Тогда самое главное: ты тот, кого назвал бы мертвым».
Он расхохотался: «Кто ты такой, и что пытаешься мне доказать? Если ты хочешь сделать из меня дурака, так и скажи, и покончим на этом, и я пойду своей дорогой. Нет ли здесь поблизости деревни, где я мог бы найти кров и пищу и поразмыслить над своей дальнейшей дорогой?»
«Тебе не нужна пища, потому что ты не голоден. Не нужен тебе и ночлег, потому что ты не устал. И никаких признаков ночи ты не видишь».
Он огляделся вокруг, и потом заметил: «Ты совершенно прав, я не голоден. Странно, но это так и есть; я не голоден. И этот день, конечно, самый длинный из всех, что я помню. Я совершенно этого не понимаю».
И он снова впал в задумчивость.
Тогда я сказал: «Ты тот, кого назвал бы мертвым, а это страна духов. Ты покинул Землю, и это жизнь за гробом, которой ты должен теперь жить и которую надо понять. Пока ты не воспримешь этой начальной истины, дальнейшей помощи я не могу тебе оказать. Я оставляю тебя обдумывать это; и когда ты пожелаешь, если ты пожелаешь, я приду к тебе. Эти два господина, которые привели тебя сюда, ― сопровождающие духи. Ты можешь спрашивать их обо всем, и они ответят. Только помни вот что. Ты не должен позволять себе осмеивать их слова и смеяться над ними, как только что смеялся над моими словами. В тебе много достойного, но есть так же, как и во многих, кого я встречал, много суетности и поверхностного ума. Это я не позволю тебе проявлять в присутствии моих друзей. Так что будь мудр, когда надо, и помни об этом. Потому что ты сейчас на границе между сферами света и тени, и от тебя зависит, проводят ли тебя в первую или ты пойдешь, по собственной свободной воле, во вторую. Пусть поможет тебе Бог, и Он сделает это, если ты того пожелаешь».
Затем я позвал сопровождающих духов, и они подошли и сели перед ним; и я оставил их там, сидящих вместе.

Что случилось дальше? Он пошел вверх или вниз?

Он больше не позвал меня, и я не видел его долгое время. Он был очень любознателен, и его спутники помогали ему всеми возможными способами. Но он постепенно стал находить свет и атмосферу того места неудобными и был принуждён отойти в край более тусклый.
Там он сделал огромное усилие, и добро наконец возобладало в нем. Но это была неистовая и затяжная борьба ― полная огромной злобы и горького унижения. Всё-таки он имел отважную душу и победил. Тогда его позвали те, кому он был поручен, и отвели его в более яркую страну.
Я пришел проведать его, опять в ту же рощу. Он стал гораздо более разумным, более мягким и менее насмешливым. Я смотрел на него молча, и он смотрел на меня и узнал меня, и склонил голову со стыдом и раскаянием. Он очень сожалел, что посмеялся над моими словами в тот первый день.