[абрикос]

ГАЙ

1961 г. 272. (Сент. 22). Утвердить памятование постоянное о Владыке все же возможно, хотя и потребует это немало труда и усилий. Легче всего достичь это любовью. Преданность, устремление и все прочие качества духа тоже сближают. Но любовь – путь ближайший. Когда она есть, не надо тогда заставлять думать себя о Любимом. Где Любовь, там и сердце, ибо сердце и любит. Сказано ясно – где сокровище ваше, там и сердце, и не надо тогда никаких вымученных усилий, ибо любовь не знает преград ни времени, ни пространства. Расстояние для нее – ничто. И когда она есть, не имеет значенья для духа, в каком теле и где находится он, живет ли он на земле или в Мире Надземном. Любовь можно усилить, если думать о ней постоянно. Любовь плодоносное чувство. Во имя любви к Родине бестрепетно смотрит герой смерти в лицо, готовый за нее умереть. Жертва, отказ и отречение – это для них, не знающих любви. Но для Любви – это приношение и радостная отдача. Любовь отдает и приносит Любимому лучшее, что имеет, – и это без нарочных дум и вымученных усилий. Там, где требуются годы долгих и упорных усилий в сосредоточении и упражнении, Любовь достигает естественно, просто и почти для себя незаметно, ибо огонь Любви, огонь сердца превышает все прочие чувства, превышает пламя других приношений. И преданность, и равновесие, и устремление, и торжественность без Любви – как форма без содержания: и все, кажется, есть, а главного не хватает. Размышление о чувстве Любви в непосредственной связи с Владыкой будет как бы нагнетением этого чувства. Ведь чувства можно нагнетать сознательно. И тогда мысль просто и естественно будет постоянно находиться около Того, Кого любит сердце. Мысль и забота о тех, кого любим – и это без всяких насильственных дум. Только Любовь может сказать: что еще я смогу принести Тебе сегодня, Владыка? И приносит без счета. Так наитруднейшее достигается просто Любовью. Можно подумать о том, как выполняется труд любимый и не любимый. Насколько радостен, легок и светоносен труд первый, и темен второй, омраченный. Труд радостного подвига творим быть может только в любви и любовью. Иначе – не подвиг, а нудная, тяжкая и унылая обязанность. Радостным должен быть подвиг, но он невозможен, если нет в сердце любви к Тому, Кто на подвиг Позвал. Так преуспеем любовью и ей победим и ею пройдем беспрепятственно там, где громоздятся громады препятствий.

1961 г. 070. (Июнь 3). Только любовь может служить надежным и постоянным звеном связи или соединительной нитью с Владыкой. Вот говорит кто-то: сосредоточенности не хватает. Но когда есть любовь, то и сосредоточенности не надо, ибо сердце устремлено к Любимому в горении постоянном и Образ Владыки постоянен в третьем глазу. Если Образ тускнеет или уходит, значит, иссякла любовь. Магнитна она и привлекает Любимого Облик. Только сердцу надо сказать, чтобы сильнее горело любовью к Тому, Кто позвал. И рассуждений не надо, излишни тогда все потуги на концентрацию. Любовь рождает и устремление непрерываемое. Любовь можно в сердце возжечь с силой новой, если слабеет она и колеблется под вихрями плотного мира. Любовь живет в сердце, а сердце чутко прислушивается к желаниям духа. Так что сердце можно направить к Наивысшему, и оно устремится туда по линии, намеченной духом. Во власти духа человеческого направлять влечение сердца, возжигая и усиливая его огни и угашая их, если они от тьмы. Любовь превыше других возношений, ибо какая преданность без любви и какое постоянство, если непостоянна любовь! Любовью можно достигнуть того, в чем прочие качества не преуспели.