[Д.И.В.]

З.Г. Фосдик об Н.К. РЕРИХЕ:

29.VII.22

Н.К. — большой мудрец, в жизни добрейший человек, полный простоты, удивительно скромный, редкой чистоты взглядов и прекрасный рассказчик. Рассказывает он с чудным мягким юмором,
употребляет смешные меткие сравнения, подбирает удивительно забавные фамилии. Например, говоря о каком-то талантливом японском художнике, имя которого забыл, сказал:
"Какой-то Кипупу — странное такое имя, как и вообще у них имена".
На деловых заседаниях он молчит, но если что-либо промолвит, то все соглашаются с ним, так это мудро и правильно решено. Очень любит длинные прогулки, вообще любит много ходить. Е.И. он обожает, прямо молится на нее, она для него всё — весь мир. Между ними полная гармония, хотя они совершенно противоположны.

__________________________________________________ __

31.VII.22

К Н.К. подъезжали большевики в первый раз в Лифляндии. Потом определенно [обратились к нему] в Лондоне с просьбой,
чтобы он приехал и сделался главой художественного образования. Потом в Нью-Йорке при нас - мадам Стриндберг, которая прямо [ему] говорила: "Денег будет, сколько надо". А теперь [получено] письмо из России с предложением печатать за счет правительства второй том монографии о нем и перевести книгу на немецкий язык.

__________________________________________________ ___

2.VIII.22

Н.К. сегодня после прогулки со мной, Нуцей и Е.И., вернувшись в отель и усевшись на веранде, рассказал много забавных случаев из жизни Школы Искусств в Петрограде, которой он заведовал.
Во время первой революции пришли учащиеся и сказали, что на такой-то день будет в школе сходка.

Привожу слова Н.К.:
"Сходки не будет", а они мне говорят: "Будет".
А я говорю: "В школе сходки не будет".
- "Что ж, вы полицию позовете?"
- "Это уж вы увидите мои способы, а сходки не будет".
А они в ответ: "Сходка в четыре часа".

В четыре часа налезло пятьсот человек, я созвал совет и объявил, что ввиду случившегося закрываю школу. Позвал смотрителя над зданиями и сказал ему, чтобы он пошел и закрыл школу, приняв от меня здание. Тот был грубый скот, взял с собой дворника, позванивает ключами, идет на сходку и говорит:
"Расходитесь, господа, школа закрыта, профессоров нет, и я принимаю здание". Те наскоро вынесли резолюцию: возмущение грубому произволу - и разошлись.
Но курьезнее всего, что были исключены и революционеры, и монархисты, и просто безобразники".

Второй курьезный эпизод разыгрался с одной ученицей школы, дочерью генерала В. Ее вдруг отец выгнал из дома, она приходит к Н.К., рассказывает ему и просит что-нибудь устроить для нее.
А он как раз в это время возил выставку к Государю в Царское Село.
На этой выставке были работы и этой ученицы, а Государь перед некоторыми работами останавливался. И вот "в пределах правды" (любимое выражение Н.К.) Н.К. садится и пишет письмо отцу ее - генералу:

"Имею честь уведомить Ваше Превосходительство, что Его Величество на текущей выставке останавливался перед
работами Вашей дочери и выразил им свое одобрение и похвалу".
На следующий день генерал в мундире и при всех орденах приезжал благодарить Н.К. и, конечно, с радостью
принял дочь обратно.

__________________________________________________

4.VIII.22

Сегодня гуляли с Н.К. и мадам Колокольниковой, милой русской дамой, приехавшей сюда.
Много Н.К. рассказывал о своих встречах с Андреевым, какой это был обаятельный человек в жизни
и как был различен в обществе - был позёром и не "давал себя", употребляя выражение Н.К.
Также о Горьком рассказывал, какой это хитрый, неприятный человек, всегда "под стол смотрит",
никогда вам в глаза не взглянет.
Также Н.К. опять сравнивал природу острова Монхиган с Россией - и тут такой же лес,
и тропочка, и цветы такие же, но сердцу не мило.

__________________________________________________

5.VIII.22

Много вспоминал Н.К. о Куинджи, своем бывшем учителе.
Был он человек строгий, сильного характера, и, когда к нему, бывало,
человек приходил жаловаться на судьбу, он всегда говорил:
"Да [если] вас надо под стеклянный колпак, так вам лучше и правильно пропадать.
Хороший, истинный художник - он и в тюрьме писать будет. А что вы делаете от 4 до 10?"
Ученик спрашивал: "Утра?"
- "Да, утра".
- "Да я сплю обыкновенно".
- "Значит, все просыпаете, а я в Одессе от 4 до10 утра для себя работал, а потом с 10 до 6 ретушером
был в фотографии".

Начал он свою жизнь в Крыму пастухом, рассказывает Н.К.
Когда он пришел в Академию к Благоличнову и принес ему свою картину,
тот ее долго критиковал, взял кисть и поправил что-то.
Куинджи все молчал, потом вышел. Благоличнов и говорит стоявшим около него:
"Господа, я уверен, он за дверью стирает все, что я поправил".
Все выглянули - и так оно и было, тот все стирал.

__________________________________________________

5.VIII.22

Н.К. сегодня за ужином подтрунивал над нами. Во-первых, расспросил каждого в отдельности, хотелось ли нам спать.
Оказалось, всем хотелось. "Как же, говорит, Достоевского изругали, Арцыбашева уничтожили, Толстого ругнули,
Чехова не признали, а вместо всего этого всем надо было спать идти".

__________________________________________________

10.VIII.22

Н.К. вспомнил, как покойный Леонид Андреев ему говорил:
"Луначарский хуже всех теперь в России. В то время как Троцкий и Ленин хотят покупать тела людей, он старается
купить их душу". Интересные воспоминания у Н.К. об известном антикваре и коллекционере Делярове. Тот, желая в
каком-то доме что-либо купить, обыкновенно говорил хозяйке дома: “Как же вы такую картину повесили.
Ведь у вас же дочери, взрослые дочери!"

_________________________________________________

11.VIII.22

Прекрасно вспомнил как-то на днях Н.К. о Куинджи, как тот ему сказал:
"Мое несчастье было в том, что я уж слишком загонял человека в угол,
а тот, не найдя выхода, как овца, начинал показывать волчьи зубы".

__________________________________________________

МОСКВА 1926 год.

22.VII.26

Уезжали 22-го - знаменательный день - похороны [Ф.Э.Дзержинского] и толпы людей, музыка, пушечные залпы,
все выдающиеся личности проходят мимо - мы стоим на балконе [гостиницы "Метрополь"].
Очень нервничаем, что можем опоздать к поезду; наконец подъехали три автомобиля,
и мы, среди огромных толп людей, военных со знаменами, громкой музыки,
удостаиваемся самых удивительных, необычных проводов.

Люди дружелюбны, очень заинтересованы, наблюдают за нами, приветствуют нас,
посылают приветствия далеким друзьям в Америке.
Участники похоронной процессии на нашем пути великодушно расступаются, как по волшебству,
даже почтительно, давая нам проехать. Незабываемый день, великий отъезд. Е.И. вспомнила виденный ею сон:
их пятеро, идущих сквозь толпы, музыка, солдаты в синих фуражках, знамена, — и ей было сказано, что это в Москве.

Когда они вначале договаривались о приезде в Москву, пришла телеграмма от Чичерина о выдаче трехдневной
транзитной визы, а затем вторая телеграмма - о гражданстве. Но консул в Урумчи сказал им, чтобы они ехали, он же
скажет, что телеграмма пришла позже. И затем запечатал все важные бумаги и письма дипломатической печатью -
тем самым рискуя своим положением, даже не заглядывая в бумаги, которых он прежде никогда не видел,
ни мгновения не колеблясь и не сомневаясь, всецело доверяя Е.И. и Н.К.
За это он получил кольцо и был приближен.

Все в Москве были изумлены, что такое огромное количество багажа не было подвергнуто таможенному досмотру.
Грабарь сказал, что обычно даже два чемодана досматривают! Е.И. предложила такую картину: наверху, словно маяк,
Учитель, от которого к ученикам протянуты тончайшие нити. Если кто-то теряет веру, начинает бояться или
сомневаться - нить обрывается. Он все еще соединен с другими учениками, но оторван от Учителя, который не может
защитить его при опасности.

Первый день нашей поездки очень радостный. Много говорим о будущем, разрабатываем план, чтобы всем нам вернуться
сюда в марте или апреле следующего года и вместе с Б.К. отправиться на Урал, где мы снова встретимся с Е.И. и Н.К.
Должен приехать и Святослав. Говорить, что с 1914 г. они путешествуют по разным странам, что и было сейчас отражено
во всех газетах. <...>

Днем проехали место железнодорожной катастрофы, которая произошла 19-го.
Если б мы выехали 17-го, как намечали, мы были бы здесь именно в это время. <...>

Вечером было Сказано: "Истинное мужество было явлено при передаче
Моего Послания самым ужасным людям.
Невозможно передать, в какой вы были опасности, когда были в Москве.
Малейшее сомнение или колебание могли бы привести к гибели.
Потому просил вас понять серьезность момента.
Учитель новых должен трансмутировать мысль в действие.
Прежде чем привлекать других, надо работать над собой.
Считаю, результаты, достигнутые в Москве, имеют историческое значение.
Вы будете все жить в Верхнем Уймоне..."

__________________________________________________ _______


З.Г.Фосдик. "Мои Учителя".