[Николай А.]

Источник тот же.

Во всех странах были ясновидящие женщины, утверждавшие, что слышат голоса или что им являются ангелы. Одни из этих женщин считались ведьмами, а другие - святыми, и ученейшие мужи того времени писали объемистые трактаты о том, как следует отличать одних от других. Но Жанна, Орлеанская Дева, казалось, представляла собой особый случай.
Итальянский хронист Антонио Морозини писал еще до победы под Орлеаном:
"Все единодушны в том, что сия юная дама творит чудеса. Что же касается меня, то я скажу так: велико могущество Господне; и я не знаю, должен ли я верить тому, что рассказывают, или нет... Но факт состоит в том, что дофин день ото дня продвигается все дальше вперед".
Персеваль де Буленвилье, старый рыцарь, преданный Орлеанскому дому, через три дня после великой победы при Пате написал герцогу Миланскому Филиппо-Марио письмо, содержащее такой биографический портрет девушки, какого не создал ни один из современных ей художников, - девушки, о которой мы не знаем, были у нее светлые или темные глаза, каштановые или черные волосы, была ли она высокого или же небольшого роста.
"... Родилась она в деревушке, называемой Домреми, на реке Маас в Лотарингии. Известно, что она рождена от честных и справедливых родителей. В ночь на Рождество Господне, когда народы имеют обыкновение в великом блаженстве чтить труды Христовы, вошла она в мир смертных. И чудесно весь народ в том самом месте был объят радостью безмерной; не зная о рождении Девы, люди бежали туда и сюда и спрашивали, что нового произошло. У некоторых сердце было весьма потрясено какою-то новою радостью. И, кроме того, петухи, словно провозвестники новой радости, кричали тогда необыкновенным, до сих пор не слыханным криком. Видели, как они на протяжении более чем двух часов хлопали крыльями, предсказывая то, что
суждено было этой -малютке.
Дитя выросло, и когда ему исполнилось семь лет, поручили ему пасти овец по крестьянскому обычаю. При этом, насколько известно, ни одна овечка не пропала, ни одной не задрал волк, и пока дитя пребывало в доме отца своего, защищало оно батраков с такою надежностью, что ни притеснения врагов, ни злоба варваров не затронули и слабейшего среди них.
После этого, когда исполнилось ей двенадцать лет, пришло к ней первое откровение следующим образом: вместе с девушками из своего общества пасла она родительских овец, вышла на лужайку, и кто-то из девушек спросил ее, не желает ли она прыгнуть, чтобы получить за это в награду цветы или нечто подобное. Она исполнила это и, как и обещала, во второй и в третий раз бежала с такою скоростью, что они думали, она почти не касается земли, так что одна из девушек воскликнула: "Жанна, я вижу, как ты летишь по воздуху над землей".
Когда она окончила свой бег и остановилась на краю лужайки, как зачарованная, и, отрешившись от чувств, перевела дух и отдыхала, устав телом, предстала пред ней | некая дева, которая произнесла: "Жанна, поспеши домой, "ибо мать твоя сказала, что она нуждается в твоей помощи". И, полагая, что то была дочь каких-либо их сосе-1-дей, Жанна спешно пришла домой, встретилась с матерью, спросившей ее, почему она оставила овец без присмотра, и разбранившей ее за это. "Разве ты не посылала за мной?" - сказало невинное дитя. На это мать ответила: "Нет". Сначала Жанна посчитала себя обманутой, и когда она возвращалась в общество пастушек, внезапно перед очами ее возникло сияющее облако, из коего раздался голос, так говоривший ей: "Жанна, тебе пристало другим путем идти и чудесные деяния совершать, ибо ты - та, которую избрал Царь Небесный для защиты короля Карла..." Как только голос перестал звучать, облако исчезло, и Дева содрогнулась и пребывала как бы в смятении чувств. Невинная не знала, должна ли она теперь верить ... а так как подобные откровения случались днем и ночью ... она молчала... и оставалась в неизвестности на протяжении пяти пет.
... Девушка имеет привлекательную внешность и мужскую осанку, говорит она мало и выказывает чудесный ум; речи она произносит приятным высоким голосом, как и подобает женщине. В еде она умеренна, еще более она умеренна в винопитии. Она находит удовольствие в прекрасных конях и оружии. Весьма чтит вооруженных и благородных мужей. Многие собрания и разговоры Деве неприятны. Часто глаза ее наполняются слезами, любит она и веселье.
Претерпевает неслыханно тяжкие труды, а когда носит оружие, показывает такое упорство, что день и ночь в течение шести дней может непрерывно оставаться в полном вооружении. Она говорит, что у англичан нет права владеть Францией, и для этого, говорит она, послал ее Господь, чтобы она их изгнала и одолела...
Светлейший князь, сим я заканчиваю, хотя случилось больше чудес, нежели я могу Вам об этом написать или же выразить словами. Пока я это писал, вышеназванная Дева уже продвинулась в область города Реймса в Шампани.
Сиятельнейший и могущественнейший князь и мой высокочтимый господин! Честь имею смиренно откланяться перед Вами, прошу Всевышнего, дабы Он охранял Вас и исполнял Ваши желания.
Написано: Битеромис, июня месяца 21 дня.
Ваш смиренный слуга
Персеваль, господин де Буленвилье, советник и камергер короля французов и господина герцога Орлеанского, королевский сенешаль, родом из Берри".
Это письмо, датированное 21 июня 1429 г. и отправленное герцогу Миланскому, получило в Европе широкую известность. Существует и его немецкий перевод, сделанный в том же столетии, он хранился в Кенигсбергском архиве.

Не знаю только точно есть ли какая связь между данным свидетельством Персеваля де Буленвилье и Персевалем в сказании Кретьена де Труа о Граале.