[Владимир Чернявский]

Сообщение от Николай А.

Здесь будет уместно привести воспоминания еще одного участника РД, Галины Бибиковой (помощницы ЛВШ). Именно она познакомила ЛВШ с меценатом Булочником. В следующем письме она раскрывает подробности некоторых событий РД той эпохи.

Нужно понимать, что Бибикова постоянно "общается с Учителем" и именно она, находясь в Правлении СФР, а после и МЦР, способствовала скатыванию организации к "мистическому гуризму", апофеозом которого стала книга "Я - Шапошникова".
Для "равновесия" можно почитать на эту тему воспоминания Сергея Зорина, который стоял у основания СФР и проработал в МЦР 18 лет.

Не буду перечислять всех изгнанных из МЦР – их десятки! Скажу только, что, за редчайшим исключением, изгнаны были самые достойные и творческие люди. Оставшиеся быстро научились приспосабливаться. Всем стало ясно, что любое слово поперёк генеральной линии, проводимой Л.В.Ш. и её подручными-помощниками, – и ты будешь изгнан с невероятной жестокостью и унижениями.
До сих пор не могу забыть выражение лица ошельмованного второго вице-президента МЦР В.Б. Моргачёва, на которого на общем собрании выливали целые ушаты грязи Стеценко и Фролов, собравшие на него компромат. Их любимые словечки «предатель» и «враг» они приставляли к каждому изгоняемому. Не пожалели они и В.Б.Моргачёва... Где вы были, лихие помощнички, когда Вячеслав Борисович появился в самые первые дни становления СФР и привёз с собой целый арсенал оргтехники. Первый компьютер в СФР, первая видеокамера и ещё много разной оргтехники, – всё это дары Вячеслава Моргачёва. Никаким предателем и врагом он, естественно, не был и много лет тащил на себе всю работу, пока в МЦР не появились Стеценко и Фролов. Если и были у Моргачёва недостатки, так это – чрезмерная доброта, мягкость и отзывчивость. Разве мог он и дальше с такими качествами работать на «режимном объекте», в который тов. А.Стеценко постепенно превращал музей великого Художника? Конечно, нет. Из-за мягкости и отзывчивости второго вице-президента МЦР на «режимный объект» непременно проникнут враги. Вон, они так и кишат со всех сторон. Нет у Моргачёва никакой бдительности, нет твёрдости. Гнать его в шею, травить беспощадно, чтобы другие видели и понимали, что «на войне как на войне!».
Страх – это главное чувство, с которым живут оставшиеся в МЦР сотрудники. Нет, они, конечно, скажут вам, что остались по зову сердца, что готовы на всё, что гневные разносы главного «иерарха» они переносят даже с радостью. Поневоле вспомнишь такую притчу: «Любил царь Горох подданных... по башке колотить. А когда царь состарился, подданные перешли на самообслуживание». Ненормальность ситуации ощущают почти все, но сказать во весь голос боятся, а только шепчутся по углам и тихонько возмущаются. На игры в «иерархов» бывших партаппаратчиков я всегда смотрел спокойно. Да, было немного смешно и грустно видеть, как взрослые дяди и тёти пыжатся, изображая из себя посланников Иерархии. Но думал, что это явление временное, может быть, наиграются и опомнятся. Но нет. Игры зашли слишком далеко, судеб сломано уже слишком много, чтобы молчать и дальше. Признаки тоталитаризма и культа личности – налицо…
По делам, а не по словам судят… Реальное отношение к Оптическому театру (особенно в последние годы) ясно говорило, что Л.В.Шапошникова не хотела укрепления и развития театра и была бы очень довольна, если бы я ушёл из Центра. Выдавливание началось давно… После изгнания примерно десять лет назад из правления МЦР Н.С.Бондарчук Шапошникова была настолько злой на меня, задававшего неудобные вопросы, что даже перестала здороваться. Почти три года мы не здоровались. (Но это было ещё не так плохо. Удалив Т.П. Григорьеву из правления МЦР, Л.В.Ш. не здоровалась и вообще не общалась с ней лет семь...) Поводом для изгнания Натальи Сергеевны, как объявила Л.В. на заседании правления, было то, что Н.С. пропустила три заседания правления. Этот повод был настолько смехотворным, что я не поверил и стал спрашивать, что же всё-таки является реальной причиной такой жёсткой позиции Шапошниковой. Кстати, в правлении МЦР числился некто Т.Г. Григорьев (председатель исполкома Международной Ассоциации фондов Мира), которого мы за многие годы в глаза ни разу не видели, однако его почему-то не предлагают исключить, а прекрасного знатока Учения, народную артистку России, режиссёра, человека, который объехал вместе с Л.В. Индию и отснял видеоматериал огромной важности, мы вдруг должны изгнать только за то, что она пропустила три заседания... Нонсенс. Это не может быть истинной причиной. Но Шапошникова голосом железной леди предложила поставить вопрос об исключении Н.С. Бондарчук из членов правления МЦР на голосование.
Пока не успели проголосовать, Наталья Сергеевна, которая держалась очень достойно в этой ситуации, обратилась к Ю.М. Воронцову – президенту МЦР – с просьбой дать ей слово. Он не мог, не имел права лишать её голоса. Н.С. дала мощную отповедь Л.В., которой пришлось всё это выслушать. Спонсор, который тоже является членом правления, пытался успокоить или остановить Н.С., говоря, что решения Л.В. не обсуждаются, но это не возымело действия, и Наталья Сергеевна основательно урезонила генерального директора, после чего спокойно удалилась. Кипя от злости, Шапошникова отчитала меня после заседания, сказав, что я ничего не понимаю. Что Наталья Сергеевна, мол, во время своих творческих выступлений в разных городах объявляет, что выступает народная артистка России, член правления МЦР, а потом несёт всякую ахинею. Читая статьи Натальи Сергеевны, слушая её выступления, смотря её фильмы, я никогда никакой «ахинеи» в её словах не обнаруживал. Наоборот, я ценил её как настоящего знатока Учения. Думаю, что, на самом деле, причиной «разбирательств» опять стала проклятая зависть и ревность Л.В.Ш., с которой она никак не могла и не сможет совладать. Всё яркое и самобытное должно быть изгнано, серое и послушное оставлено и приближено.
Тогда и моя судьба была предопределена. Л.В. сказала мне: «С Натальей Сергеевной вы сумели сохранить отношения, а со мной нет». Это правда. Я всегда относился и отношусь к Н.С. Бондарчук не только с огромным уважением, но и с теплотой. Но судьба распорядилась так, что мы ни разу на виделись за все эти годы после того злосчастного заседания… Конечно, уже давно у Л.В. возникло желание расправиться с непослушными. В правлении все должны только дружно поднимать руки, голосуя за предложения Л.В., и не задавать никаких вопросов. Вскоре вслед за Натальей Сергеевной изгнали и остальных «строптивых». Выставили из правления меня и Татьяну Георгиевну Роттерт – принципиального человека, замечательного искусствоведа с огромным стажем работы в крупнейших музеях. Помню, что ушли мы с ней с превеликим удовольствием, ибо выдержать нормальному человеку тягостные заседания правления было очень трудно. Пустяковые вопросы забалтывались. На три-четыре вопроса, на которые при деловом подходе и часа много, уходило всегда несколько часов...
Из правления-то мы ушли, но во власти разъярённой Тигро-Львицы остались. Власть её в МЦР была абсолютной и непререкаемой. По статусу МЦР – это общественная организация, по сути – тоталитарная. Недруги часто называют МЦР «тоталитарной сектой». Думаю, что определение «секта» – несправедливо, а то, что методы управления тоталитарные, – это абсолютно точно. Т.Г. Роттерт заболела и ушла из МЦР. Она бедствовала и остро нуждалась в помощи. Когда она лежала в больнице в общей палате на 14 человек, перенося иногда издевательства со стороны более молодых обитателей палаты, которые избрали «старушенцию» объектом насмешек и унижений, руководство МЦР делало вид, что оно ничего не знает. Хотя вполне могло бы помочь ей хотя бы тем, чтобы её перевели если не в отдельную палату, то хотя бы не в столь густонаселённую. Могли бы и лекарства купить дорогие и действенные. Думаю, что не сильно разорились бы. Но стоило только Татьяне Георгиевне умереть, как тут же показная забота руководства МЦР о ней была явлена миру. Купили ей дорогущий гроб, в которых хоронят новых русских. Зачем он был нужен скромной старушке на девятом десятке лет? Лучше бы вы эти деньги при жизни выделили, чтобы жизнь этого замечательного Человека продлить, а переход в мир иной сделать не таким мучительным…
Т.Г. Роттерт ушла сама, а ко мне была применена тактика выдавливания из МЦР. Особенно старались новоявленные инквизиторы, да и сама Л.В.Ш. делала всё для этого. Её желание унизить меня при всех я переносил не просто стоически, но и с долей снисхождения, учитывая возраст мадам и печать, которой судьба отметила её ещё в детстве, о чём так красочно поведала её кармическая подруга Г. Бибикова в книге «Я – Шапошникова». Была она не просто недобрым, но жестоким ребёнком, о чём и рассказывала своей подруге с юморком, а не с раскаянием. Тактика выдавливания была продумана и «тройкой» согласована.