Вспомнилось фраза товарища Бендера Паниковский: «Ты умрешь в чужом городе, в гостинице, и молодая вдова с многочисленными детьми не будет кричать: Папа, папа, на кого ты нас оставляешь? "

Как то примерно так и было в "Золотом тельце". А к чему это вспомнилось? Да так - в продолжительности практически месяца до моих каникул наше отделение было "атаковано" умершими с дасутковай смертностью при наличии хронических заболеваний в поздней (дэкампенсацыя всего, что возможно) стадии (включая больных в IV клинической стадии онкологии), доставленных «скорой помощью» в больницы по экстренным потребностях. Это те самые случаи, при которых случись смерть в родных стенах - у участкового терапевта и милиции не возникающих вопросов и поликлиника спокойно выписывает врачебное свидетельство о смерти (при наличии прадыдучых выписал) без надобности отправлять умершего на вскрытие куда бы то ни было. Наши же "пациенты" безусловно попадали в те самые пункты, если патологоанатомическое вскрытие обязательное по причине дасуткавай смертности и не требуют к тому выпрашванне разрешения на это у родственников. В общем - неблагодарное (никакого учебного потенциала ни для патологоанатома, ни для личных врачей) рутинная работа. Раздражающая от того, что в это время на твоем столе лежат два туго заполненных гистологические препаратами лотка от живых людей с надеждой и трепетом ожидающих твоего вердикта по биопсии взятым в их желудке, полости матки, шейки матки, кожи, удаленного материала при полостных операциях и так далее и тому следующее ... Не думаю, что большинство из этих бывших больных, а теперь наших (патологоанатомов) "пациентов" в тайне мечтали о смерти вдали от дома, в присутствии посторонних людей, и следующей встречей с нами. Не всем дано умереть дома. Смерть, бывает, ждет там, где вовсе не рассчитываешь встретиться с этой Дамой. Внезапные смерти, дорожно-транспортные происшествия, насильственная смерть, самоубийства, производственный травматизм, острая хирургическая патология, острая сердечная патология - ТЕ случаи, когда больного еще можно спасти и за их жизнь необходимо бороться всеми возможными способами. Но те случаи, когда смерть ожидаемо для больного и его родственников - та самая ситуация, когда можно (и наверное нужно) принять ее в родных стенах и в окружении родных сердцу людей .... Немало у нас теперь культуре смерти тяжело больных людей ... Родственники зачастую, похоже страусу, "прячут голову в песок» и панически пытаются всеми возможными способами уйти от того, что каждому из нас предстоит пройти. Лики смерти страшные и неприятные - и родственники пытаются избавить себя от наблюдения за ними, особенно, когда умирающий человек не только физически, но и психически не напоминает того, которого долгое время любил и ценил. Знакомая моей семьи, мне кажется, совершила подвиг, когда несмотря на проклятия, разбрасывание грязи вокруг себя человека, который был до этого очень опрятной и ласковой мамой - устойчиво вынесла свой крест и дала умереть им дома. Ли не каждые могут совершить этот поступок даже в той ситуации, когда значительного изменения в Лицу умирающего не происходит ... Но, как говорил вождь негритянского населения в США - У МЕНЯ ЕСТЬ МЕЧТА ... Я хочу, дожив до определенного возраста, умереть в домашних стенах и в окружении семьи. Знаю, что статистически - это мало вероятно. Но дайте помечтать. Я циничный, в отличие от большинства родни тех цяжкахворых- "дасутковых" и не верю, как они в Врача больше, чем у своего Бога. Особенно в тяжелых, неизлечимых случаях. Последний вдох и выдох я хочу сделать вне присутствием людей далеких к твоей личной трагедии - логического завершения всего Жизни, при распаде моего личного Вселенной, создавший прежде всего мой Разум, а не Бог. Это трудно для родственников, но это та инициация Детей у Взрослых людей, которую проходят все со смертью своих родителей, которая должна проходит при возможности в личном присутствии. Это то отношение к смерти, которое нужно развивать с самого детства.

В своем 7-летнем возрасте я уже имел опыт контакта со Смертью, которая пришла за дедушкой Павлом, а затем за бабушкой Сашей, которая ненадолго пережила своего мужа. Я помню как бабушка ухаживала за дедушкой. Помню как, выставив меня из комнаты, бабушка с мамой негромко рыдая омывали деда и готовили в Последний Путь. Я помню ту могилу, в которую опустили деда и звук земли о крышку гроба ... Я познал эту истину (возможно, еще не до конца понимая) ... Я понял, что Смерть требует уважения, насылает на нее проклятия, не насылает ... Свидание с Ей предстоит каждому ... Потом была смерть бабушки ... Потом (позднее) умер отец, который до этого долго, но терпеливо и мужественно болел ... Я видел смерть близких людей и у меня не было истерики ( киношной, зачастую на публику), которую мне приходилось наблюдать позже, когда я был единственным в городе официально зарегистрированным предпринимателем-бальзамировщиком в "лихие 90-е" и подрабатывая в умершей, доселе мной любимой, Светланы Николаевны Сокол (дыректор первой частной похоронной конторы), будучи студентом мединститута, молодым папой, подрабатывая на обслуживании захоронений. Не знаю, разумно поступают те родители, когда ограничивают доступ своих детей в случае смерти кого-либо в семье. Не знаю ...
Неоднократно встречался с тем, что внуки не хотят ходить к своим тяжелобольных бабушек и дедушек, а родители и не пытаются ввести своих детей в таинство смерти, предпочитая пребывания детей в иллюзии того, что смерти нет ... Возможно они воспитывают тех, кто в дальнейшем отправит их умирать под звучание холодного и равнодушного аппарата искусственного дыхания в неизменных долгое время постоянных подгузниках под стомленную зевоту реаниматолога, который зафиксирует остановку Вашего дыхания и сердцебиение ...